под общей редакцией научного руководителя РФЯЦ ВНИИЭФ академика РАН В.Н. Михайлова
Институт стратегической стабильности Федеральное агентство по атомной энергии (Росатом).
Федеральное управление медико-биологических и экстремальных проблем при Министерстве здравоохранения и социального развития Российской Федерации
Запрещается любым способом воспроизводить, передавать, распространять или использовать в коммерческих целях настоящую публикацию.
ЧАСТЬ 2. ВОСПОМИНАНИЯ НОВОЗЕМЕЛЬЦЕВ
АДУШКИН В.В., АХАПКИН В.П., БАРКОВСКИЙ Е.Н., ГАЛСТЯН И.А., ГАРНОВ В.В., ГОЛЛЕР Е.Э., ГОРНОВ В.В., ГОРБЕНКО Б.З., ГУСЬКОВА А.К., ЗОЛОТУХИН Г.Е., КАТРАНОВ Ю.С., КАТРАНОВА Г.И., КАУРОВ Г.А., КИСЕЛЕВ В.М., КОВАЛЮКОВ А.К., КУДРЯВЦЕВ Г.Г., ЛОМОВЦЕВ Е.М., ЛЕПСКИЙ В.И., МИХАЙЛОВ В.Н., МАТУЩЕНКО А.М., МОРОЗОВ Ю.М., НАДЕЖИНА Н.М., ОВСЯННИКОВ Г.А., ПАСЕЦКИЙ В.М., РАЗОРЕНОВ А.А., СЕРГЕЕВ Н.Д., СМИРНОВ Ю.Н., ТИМОФЕЕВ В.А., ТРУТНЕВ Ю.А., УСПЕНСКИЙ С.М., ХАХИН Г.В., ХРИСТОФОРОВ Б.Д., ЦАУБУЛИН В.А., ЦЫКАНОВСКИЙ В.И., ЧУМАЧЕНКО Г.С., ШИТИКОВ Е.А
ИСПЫТАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ НА ЛЕДНИКЕ ШУМНОМ
капитан I ранга В.И. Лепский
Кроме двух основных видов испытательских работ на полигоне – собственно испытаний ядерных боеприпасов и испытаний надводных кораблей, образцов вооружения и военной техники на стойкость к поражающим факторам ядерного взрыва - проводились и другие работы в интересах Минобороны, Минсредмаша.
Условия полигона позволили подготовить и провести испытания специальных устройств, способных пробивать льды значительной толщины, оставаясь при этом боеспособными. Важнейшая часть работ по отработке изделий была проведена на леднике Шумном.
Для проведения таких испытаний требовалось найти ровное ледовое поле соответствующих размеров, с необходимой толщиной льда при минимальной его трещиноватости. Кроме того, должны были выполняться необходимые условия для доставки персонала испытательских групп и обеспечивающих подразделений, а также приборов и материалов.
Было рассмотрено несколько мест проведения работ, но выбор остановили на леднике Шумный. Он находится на северном острове Новоземельского архипелага в районе бухты Северная Сульменова.
Его размеры - два десятка километров в длину и несколько километров в ширину с толщиной льда от нескольких десятков до сотни метров - без затруднений позволили выбрать на нем место для проведения исследовательских работ.
Конечно, ледник Шумный не так огромен и не так красив, как ледники, обрывающиеся сине-зелеными стенами льда высотой в сотню метров в Карское море севернее пролива Маточкин Шар. Но все равно он производил неизгладимое впечатление, как и вся величественная суровая природа северного острова Новой Земли.
Мне посчастливилось работать на Шумном в 1991 и 1993 годах в качестве представителя полигона, ответственного за проведение измерений при испытаниях и координирующего действия всех полигонных служб и подразделений. Координаторами работ представителей разработчиков боеприпасов и авиации Военно-Морского Флота были офицеры войсковой части 31100 Чернышов С.А. (1991г.) и Шарапов С.Л. (1993 г.), с которыми мы работали согласованно и при полном взаимопонимании.
На Новоземельский полигон были возложены следующие задачи:
• оборудование боевого поля и командного пункта;
• проведение необходимых сейсмических и оптических измерений;
• обеспечение устойчивой связи с диспетчерской службой аэродрома, где базировались самолеты – носители макетов изделий;
• обеспечение транспортом для доставки испытательских групп и грузов из п. Северный на ледник Шумный;
• наблюдение за метеообстановкой в районе работ;
• контроль выполнения мер безопасности;
• размещение и обеспечение всем необходимым командированных на эти работы специалистов.
Для оборудования боевого поля были изготовлены, доставлены и установлены в его центре уголковые отражатели, обеспечивающие прицельное бомбометание с самолета-носителя; несколько сборных деревянных домиков для размещения аппаратуры и систем электропитания. Кроме того, в п. Северный были собраны старые шины, из которых сооружали на каждый опыт огромный костер с ужасно черным дымовым шлейфом, служившим ориентиром для визуального наведения бомбардировщика на цель. Думаю, что этот шлейф дыма свободно можно было наблюдать из Космоса.
Автономный пункт сейсмических измерений размещался в полукилометре от центра взрыва в отдельном домике. Задачей этих измерений было зафиксировать, во-первых, контакт изделия со льдом, во-вторых, подрыв взрывчатого вещества и, наконец, измерение временного интервала между этими двумя событиями.
Командный пункт был размещен к западу от Шумного на сопке, которая возвышалась над ледником метров на 400. Склон сопки был практически отвесным, и командный пункт как бы нависал над ледником, а само боевое поле было у наблюдателей как на ладони. Чудесный вид с командного пункта открывался в сторону Баренцева моря и на близлежащие бухты.
На командном пункте размещались руководители работ, представители предприятия-разработчика изделия, группа кино-фоторегистрации, операторы-корректировщики, обеспечивавшие связь с экипажем самолета, группа метеонаблюдений и другие участники работ.
Здесь необходимо отметить, что к погодным условиям предъявлялись довольно жесткие требования. Должны были быть выдержаны: высокая нижняя кромка облачности, небольшой ветер на всех высотах и горизонтальная видимость в несколько десятков километров.
На этапе обустройства боевого поля и командного пункта все испытатели и группы к месту работ доставлялись вертолетом. А это более 20 минут полета из п. Северного в одну сторону. Скажу откровенно, у меня были некоторые опасения, что авиационная техника может подвести. Например, если по какой-то причине на поле не запустится двигатель вертолета. Когда это случится на аэродроме, то это не беда. А случись это в 80 км от поселка, с не всегда устойчивой в условиях Заполярья связью, что делать тогда?
Но, слава богу, у нас и в 1991 г. и в 1993 г. был великолепный надежный вертолет МИ-8 (бортовой № 25). А самое главное, блестящие летчики: командир экипажа В. Кунгурцев и пилот С. Лаптев. За два сезона работ не было ни одного сбоя по их вине. А ведь часто приходилось летать на работы из поселка на поле дважды в день – с утра до обеда, и после обеда до ужина.
Пролетая этим маршрутом, мы постоянно любовались неописуемо красивыми пейзажами, словно сошедшими с картин Рокуэлла Кента. Поражали воображение безграничные просторы этого сурового и одновременно прекрасного и неповторимого Арктического края. Уверен, что те, кто хоть раз увидел все это, запомнили эту Землю на всю жизнь.
Основная нагрузка при подготовке и проведении работ ложилась на плечи сотрудников научно-испытательской части полигона Макаренко Н.А., Крайнюкова П.Н., Суворова В.Н., Селина В.Н., Пашкова ОА., Алеева Р.А., связистов под руководством Талалыкина А.А. и других военнослужащих полигона.
Все они были специалистами высочайшего класса, трудолюбивыми и исполнительными. И никогда не возникало сомнений в том, что полигон со своими задачами справится.
Сам ход этих испытаний, как правило, выглядел так. При благоприятном прогнозе иногда (оба сезона работали в августе, и хороших погодных «окон» было достаточно) самолет-бомбардировщик вылетал с аэродрома из-под Вологды и брал курс к Новой Земле. Пока он летел, мы тщательно готовили измерительные комплексы и за полчаса до подлета поджигали костер из покрышек. За двадцать минут до планируемого сброса изделий перелетали на вертолете с поля на командный пункт. При подлете самолета-носителя к мысу Сухой Нос устанавливалась устойчивая связь между оператором-корректировщиком на командном пункте и экипажем самолета, и бомбардировщик ложился на боевой курс.
Как правило, вначале самолет пролетал над полем и командир убеждался, что все условия его устраивают, и после «коробочки» на следующем заходе проводил сброс изделия.
Несмотря на достаточно большую высоту полета, сброс изделий мы видели визуально через бинокли, т.к. практически сразу раскрывался парашют. Изделие некоторое время для стабилизации полета летело с парашютом. Затем парашют отстреливался, и груз с огромной скоростью устремлялся вниз. У льда его видели только самые зоркие из наблюдателей, да чуткие средства кино-фоторегистрации. Затем через некоторое время взметался столб из осколков льда, и испытатели поздравляли друг друга с успешным проведением работ. Результаты измерений зарегистрированных параметров опыта обрабатывались в тот же день и докладывались Комиссии.
Но не всегда все шло так гладко. Однажды экипаж из-за неожиданного порыва ветра сброс груза провел неудачно. Оптическими приборами было зафиксировано место падения изделия в 450-470 метрах от центра поля. Но подрыва не последовало. Выдержав положенное по условиям безопасности время, Комиссия вылетела к месту падения. К сожалению, в этом районе ледник оказался сильно трещиноватым. Отыскать место внедрения макета изделия в лед оказалось невозможным, т.к. к этому времени подул сильный ветер, который погнал поземку. И это – в августе! Вот что такое Новая Земля! Найти признаки, свидетельствующие о «приледнении» изделия, не удалось.
Такие “милые”, пока все шло нормально, представители промышленности и их военпреды, вдруг неузнаваемо преобразились, и стали напористо утверждать, что изделие ушло в глубокую двадцатиметровую трещину, там подорвалось, а якобы несовершенные полигонные системы это не зафиксировали. И требовали все это запротоколировать.
Надо было как-то парировать эти нападки. Мне пришла идея подорвать в более глубокой трещине менее мощный, чем в изделии, заряд, проведя при этом соответствующие измерения. Удалось договориться с руководством горнопроходческой экспедиции помочь нам осуществить такой эксперимент. Устройство было опущено на глубину 30 метров и дистанционно подорвано. При этом были проведены, как и на боевой работе, сейсмические и оптические измерения. Для «чистоты» опыта все участники перебрались на командный пункт, откуда наблюдали происходящее. Эффект был такой, что скептики даже без обработки результатов измерений признали неправомерность своих обвинений в несовершенстве наших измерительных систем.
В конце концов, все запланированные на полигоне на 1991 г. и 1993 г. работы были проведены.
Завершающие испытания этой серии работ были проведены в Арктике, за что участники работ были заслуженно удостоены Государственной премии.
В заключение еще об одной детали, оставившей добрую память об этих суровых и одновременно красивейших местах. Любители рыбной ловли меня отлично поймут.
Такой рыбалки, как в этих местах, я больше нигде не встречал. Действительно, это край “непуганых гольцов”. Трофеи за очень короткое время рыбалки были такие, что даже самым удачливым рыбакам они и не снились.
|
|
 |