В июле 1991 года на архипелаге Новая Земля побывала группа народных депутатов Ямала. Целью поездки было стремление разобраться в слухах, клубящихся вокруг ядерного полигона. Было много встреч, бесед, поездок на испытательные площадки. В один из дней состоялся «круглый стол», в котором приняли участие: начальник управления ВМФ СССР вице-адмирал Г. Золотухин, начальник управления ВС СССР генерал-майор В. Косоруков, начальник радиологического отдела в системе МО СССР д.т.н. полковник А. Матущенко, начальник научно-испытательной части полигона д.т.н. полковник В. Чугунов, начальник подразделения радиационных исследований полигона к.т.н. полковник В. Сафронов и старший помощник начальника отдела радиационной безопасности полигона подполковник И. Низовцев.
Представляем вашему вниманию материалы этого «круглого стола», подготовленные корреспондентом окружного радио Юрием Морозовым, также побывавшим тогда на полигоне, опубликованные в журнале “Ямальский меридиан”№ 2, 1992г.
• В свое время ходили слухи, что ядерные испытания в 1957-63 годах проводились в районе острова Белый. Насколько это достоверно?
Золотухин: Кроме Новой Земли, ее северной части, воздушные взрывы большой мощности нигде более не проводились.
Разговор, видимо, идет о взрыве супер-бомбы. И я должен сказать, что здесь (на Ямале – Ю.М.) убирали людей только потому, что боялись воздействия ударной волны, ведь ее ощутили даже во Франции. На Северном полигоне была взорвана бомба, имевшая мощность пятьдесят мегатонн. Это был, по сути дела, один из крупнейших взрывов. Но уже через полтора часа после взрыва специалисты военной и гражданской науки были в эпицентральной зоне – радиоактивность там была где-то шестьдесят микрорентген в час, все ушло в стратосферу. В районе острова Белый, я Вам могу точно сказать, взрывов не было. ( Примечание редакции. 24 и 29 сентября 1958 года были проведены два взрыва на Карской стороне Северного острова Новой Земли в районе ледника Шумного. Это были самые близкие к острову Белый испытания – расстояние до острова составляло по прямой более 500 км. Определение мощности взрывов велось самолетом лабораторией камерами СК-2. Взрывы проведены на высотах 1500 и 2500 метров мощностью 1,5 и 1,2 мегатонны соответственно.)
• Тридцать лет назад, в октябре 1961 года, над землей была взорвана самая крупная в истории бомба. Какими были последствия этого испытания?
Золотухин: Оружие это было взорвано в период пика «холодной войны». Я считаю, что свою политическую роль оно сыграло, теперь остается судить об экологических последствиях. Бывший начальник полигона, генерал-лейтенант Кудрявцев, в газете «Труд» от 23 мая 1991 года очень детально описывает это испытание, назвав свое интервью «Эхо взрыва супер-бомбы». Я вам должен сказать, что по результатам наблюдения за местом испытания этой бомбы – а этот был взрыв высотный – экологическое воздействие на природу Новой Земли было минимальным. В эпицентре взрыва на сегодняшний день уровень радиации имеет фоновые значения, природа развивается нормально, никаких последствий мы не видим. Учитывая, что прошло уже тридцать лет – а это период полураспада стронция и цезия – на сегодняшний день у нас, практически, последствий от взрыва этой бомбы не осталось.
- Я попрошу рассказать подробнее об испытании второго августа 1987 года на полигоне, когда, как говорили, радиоактивный газ попал в атмосферу. Какова была его радиация, какая площадь загрязнения? Что вы можете сказать по этому поводу?
Матущенко: Мы на этот вопрос отвечали финским экспертам в феврале 1991 года. На вопрос о радиационной обстановке при этом испытании мы отвечали на Канадском симпозиуме в апреле 1991 года. Давали очень подробный ответ в Оттаве при Канадском центре по контролю над вооружением и разоружением с показом цифр, определяющих: количество вышедших в атмосферу газов, состояние фонового уровня, метеорологические условия и, в связи с этим, характеризующих дополнительную радиационную нагрузку на окружающую среду в апреле 1991 года. Считаем, что достигли полной ясности с точки зрения самого радиационного эффекта и всей системы его контроля на уровне международных экспертов.
Итак, события 2 августа 1987 года. Штатное расписание ядерного устройства состоит в том, что нажимается кнопка, работают все системы контроля. И тут через полторы минуты обнаруживается, что на склоне горы начинается истечение в атмосферу радиоактивных благородных газов. Эта ситуация контролировалась дозорами непосредственно у самой горной выработки и на высоте, если я не ошибаюсь порядка 300 метров, вертолетом-дозиметристом.
Естественно, в первые часы, когда осуществлялся контроль, ситуация была не вполне понятной, но буквально через два-три дня обстановка была уже полностью ясна. Радиоактивные продукты прорвались через один из элементов забивочных комплексов по обходным трещинам, попали в воздушный промежуток и через размытую трещину просочились в атмосферу. Долевое количество радиоактивных продуктов, попавших в атмосферу, было настолько малым, что даже наиболее чувствительные контрольные системы в распространяющихся воздушных массах в сторону Баренцева моря или в сторону Карского моря уловили значения, не превышающие стандартных фоновых уровней. Но в связи с тем, что контрольные системы были нацелены на контроль фоновых уровней, то престижным моментом в таком контроле являлась регистрация появления в атмосфере и самых незначительных количеств радиоактивных благородных газов. Что, собственно, и случилось в данном эксперименте и, к чести контрольных служб Швеции и Финляндии, они реально уловили такой продукт, как йод-131, прокачивая большое количество атмосферного воздуха через фильтровальные установки. По этому поводу было сделано соответствующее заявление советского правительства, где фоновые уровни в этот момент сравнивались с радиоактивной добавкой того, что вошло в атмосферу при данном испытании. И было признано, что колебания, в смысле добавки, находились в пределах фоновых уровней. Но, тем не менее, мы эти проявления отнесли к разряду своеобразных аварийных ситуаций. В данном случае помогло то, что опыт проводился при штилевой обстановке. Продукты, вышедшие в атмосферу, зависли над территорией Новой Земли. В течение практически пяти-шести суток мы получили по радиоэкологической обстановке совершенно штатную ситуацию, которая, с точки зрения проведения экспериментов по существующим технологиям, никакого экологического воздействия, никакой дополнительной экологической нагрузки относительно существующего радиоактивного фона на окружающую среду не нанесла. Но, с точки зрения оценки события по прогнозируемым аварийным ситуациям - это была аварийная ситуация. Поселок не эвакуировался, в этом не было совершенно никакой необходимости, потому что все радиоактивные продукты зависли непосредственно над точкой испытания.
- Мне не раз приходилось слышать, что испытания проводятся только тогда, когда ветер тянет на Ямал, в северные регионы России?
Золотухин: По договору 1963 года страна, проводящая подземные испытания, гарантирует отсутствие выхода радиоактивных продуктов на поверхность, а уж если такое случилось, то они должны оставаться на территории полигона или на национальной территории. Я могу сказать одно: современная наука, разрабатывающая теорию и методики практического проведения подземных ядерных испытаний, гарантирует невыход продуктов на поверхность. Однако, понимая, что мы имеем дело с очень мощным «джином», с большим количеством факторов, влияющих на его «поведение», необходимо все-таки предусматривать и запасные защитные мероприятия. Одно из них – это выбор метеообстановки, гарантирующей необходимое перемещение воздушных масс. Оно выбирается таким, чтобы в случае, если произойдет какой-то незначительный выброс, наибольшее время этот вышедший радиоактивный газ находился над территорией полигона. Это условие обеспечивается при северо-западных западных ветрах. Поэтому у кого-то и родилась такая «идея», что как будто бы все будет выброшено в район Ямала. Это неправильно – все остается на полигоне…
Матущенко: Вопрос объясняется довольно просто. При проведении испытания, исходя из метеоситуаций, всегда определяется, так называемый, разрешенный сектор распространения воздушных масс с полигонов. Применительно к Новоземельскому полигону, этот разрешенный сектор имеет угол раствора на северо-восток и на север. Вот и получается, что будто бы на Ямал. В принципе, ситуация подбирается таким образом, чтобы воздушные массы закручивались, выходя с Новоземельского полигона, над Карским морем и сбрасывались дальше на северо-восток. То есть в те районы, которые достаточно безлюдны, и если случится какая-то аварийная ситуация, то радиоэкологическим воздействием будет нанесен минимальный ущерб. Только и всего. А по договору 1963 года при проведении подземных ядерных испытаний мы не имеем права выпускать радиоактивные продукты за пределы национальных границ.
Золотухин: Радиоактивные газы живут 32 часа. И умирают, не достигая нашего побережья. Это я вам говорю на основании проведенных научных и практических исследований. Причем радиоактивные газы выходят, как правило, через сотни метров горных пород. Учтите, профильтровавшись там, они еще меньше живут и «погибают», т.е. теряют свою радиоактивность, еще на полигоне…
- Какие службы контролируют радиационную обстановку во время и после испытаний на Северном полигоне?
Матущенко: Подземные испытания контролируются непосредственно радиоэкологическими службами полигона. У них система измерительных приборов-датчиков находится в самой горной выработке, на поверхности и над эпицентральной зоной. Это технические средства широкого диапазона контроля испытаний. Я имею в виду радиоэкологический контроль. Есть еще сейсмический контроль и контроль по тепловым полям. Мы исключили контроль по электромагнитным излучениям, потому что это подземные испытания, а электромагнитные излучения как фактор, воздействующий на земную поверхность при подземном взрыве, исключен. Это было присуще только не производящимся с 1963 года взрывам в атмосфере.
Контролируются испытания также специальной службой Министерства обороны с привлечением самолета-лаборатории, оснащенной высокочувствительной рентгенометрической аппаратурой и высокопроизводительной пробоотборной аппаратурой. Осуществляется контроль и по линии Госкомгидромета также самолетом-лабораторией, но оснащенной еще более чувствительной аппаратурой, а в дальней зоне идет контроль по линии Министерства обороны. Все службы контроля независимы друг от друга. Всю эту информацию они посылают в Государственную комиссию, которая непосредственно отвечает перед правительством за все испытания в целом.
- Возможно ли выпадение, к примеру, радиоактивных осадков после испытаний на Новой Земле?
Косоруков: Как вы убедились, вся система ядерных испытаний рассчитана на безопасное их проведение, на недопущение выхода даже так называемых радиоактивных благородных газов с территории полигона. Не только с территории полигона, но и с мест проведения испытания. Поэтому беспокоиться о том, что как-то будут воздействовать эти радиоактивные благородные газы на население отдаленных от мест испытания территорий, просто не приходится.
- Мне довелось слышать, что при проведении подземных ядерных испытаний уничтожаются радиоактивные отходы, которые доставляются на Новую Землю с атомных станций, с кораблей, атомных лодок. Насколько верны такие слухи?
Золотухин: Это абсолютно ложные слухи, и таких взрывов на Новой Земле не было.
- Мне приходилось также слышать от геологов, что Новая Земля – не самое лучшее место для полигона: это область трещиноватых пород и поэтому возможна утечка радиоактивных газов. Что вы думаете по этому поводу?
Золотухин: Есть специальные подразделения геологов, которые занимаются предварительным исследованием структур Новой Земли, и они дают рекомендации, можно ли испытывать в этом районе, какие могут ожидаться последствия. Затем есть экспертная комиссия, которая исследования и заключения геологов рассматривает, потом к делу приступают проектировщики. Они также проводят свои исследования, и только затем начинается проходка штольни. Она постоянно осматривается геологами, поправляется, если там есть несоответствия предварительным выводам. И выхода радиоактивных продуктов при подземном ядерном взрыве быть не может – это однозначно. Иногда могут выходить благородные газы. Об этом говорят все специалисты, в том числе наши и американские. Но расчетами предусматривается, чтобы их выход был как можно позже, чтобы все они остались на полигоне и практического вреда экологии не принесли.
Чугунов: Действительно, реальный грунт, который существует на Новой Земле, неоднороден. Или, как мы говорим, не изотропен по своим свойствам. Он меняется по своим физико-химическим характеристикам и, прежде всего, по газовости. Именно для выявления этих характеристик мы проводим геологические изыскания для выбора такого региона, в котором все эти свойства были бы выражены в наименьшей степени, а грунт был бы гомогенным по своим физическим свойствам, и, прежде всего, малогазовым. При выборе района испытания определяющим является отсутствие тектонических разломов и трещин. И только после определения таких районов с требуемыми характеристиками проводятся испытания.
- Во время ядерного взрыва на большой глубине, в точке взрыва происходят какие-либо электромагнитные явления. Как они взаимодействуют с электромагнитным, гравитационным полем Земли?
Чугунов : Принцип проведения испытаний под землей исключает какое-либо более или менее сильное воздействие так называемого электромагнитного импульса. При достаточно большом заглублении заряда основные процессы заключаются в том, что энергия, выделяемая при ядерном взрыве, расходуется на испарение грунта в точке заложения заряда. И основное воздействие выражается в механическом воздействии на грунт, которое приводит к образованию полости небольшого размера в зоне взрыва.
Процессы, локализованные в центре горных пород, не могут произвести какого-то воздействия, например, на электростанции или линии связи, находящиеся на поверхности земли.
- Существует ли программа дальнейших испытаний ядерного оружия в военных или в научно-исследовательских целях на полигоне Новая Земля?
Золотухин: Каждое испытание ядерного оружия проводится по решению правительства. На сегодняшний день (1991 год, июль – ред.) такого решения правительства не имеем. Но нам необходимо постоянно поддерживать паритет. Нам необходимо испытывать боезапас, который находится уже длительное время на хранении. Нам необходимо так же осваивать новые технологии, новые способы достижения наиболее оптимальных параметров наших ядерных боеприпасов. И самый главный вопрос, который сейчас встал не только перед нами, но и перед всеми разработчиками ядерного оружия – это вопрос ядерной взрывобезопасности. Поэтому и необходима проверка ядерного оружия в полигонных условиях. Это такое оружие, которое без полигонных испытаний существовать не может. Прекращение же в одностороннем порядке ядерных испытаний может привести к тому, что мы выйдем из разряда ядерных держав.
- Одним из предполагаемых мест создания могильника для радиоактивных отходов является Новая Земля. И мне бы хотелось услышать ваше мнение по этому вопросу.
Золотухин: Развитие ядерной энергетики потребует создания могильников для длительного хранения радиоактивных отходов. Это особенность атомной энергетики. Этими вопросами занимаются все страны, которые имеют ядерную энергетику. Рассматривается несколько регионов, которые, по мнению ученых, могут быть использованы в дальнейшем, как зоны для строительства могильников. Туда вошла, конечно, Новая Земля, которая по своим геологическим данным, по своим природным условиям наиболее подходит для строительства на ней могильников, отвечающих международным требованиям. То есть имели бы место три степени защиты. Ведь могильник – это грандиозное сооружение, в строительстве которого не имеется пока большого опыта в мировой практике. Все ученые ищут подходы к этому вопросу. Но каких-то указаний о строительстве могильника на Новой Земле от Министерства обороны или других государственных органов на Новой Земле не получали (июль 1991 года – ред.). Видимо, это пока научные и теоретические проекты, предположения, изыскания. На сегодняшний день таких могильников на территории полигона нет.
А закончить эти беседы «за круглым столом» хотелось бы некоторыми фрагментами выступления командира Северного полигона, контр-адмирала В. Горева, когда на пресс-конференции с депутатами от Ямало-Ненецкого автономного округа он говорил:
«…Нам скрывать, в общем-то, нечего. Мы стараемся доверительно, правдиво, доброжелательно показать все, что у нас есть. И вы должны понять, что испытания атомного оружия стране необходимы. И не только для того, чтобы испытывать новые виды оружия, хотя американцы их испытывают, и нам отставать никак нельзя. Но вы поймите, что мы занимаемся и ядерной безопасностью, проверкой техники, вооружения, сооружений на стойкость против поражения…»
Среди многих вопросов, обсуждавшихся тогда на полигоне, были и политические, и экологические, и технические, и чисто бытовые. Думаю, что такая встреча была необходима. Она вела к открытости информации, не являющейся государственной тайной, к ликвидации почвы для возникновения самых диких слухов и, наконец, к новому уровню доверия к собственной армии жителей страны – тогда еще СССР, а ныне – России.
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ межведомственной экспертной комиссии по оценке радиационной и сейсмической безопасности при проведении подземных ядерных испытаний на центральном полигоне Российской Федерации сводятся, в основном, к следующему.
В соответствии с постановлением съезда народных депутатов России (от 21.04.92) необходимо проведение государственной экологической экспертизы архипелага Новая Земля. Ее целесообразно осуществить по материалам, содержащим результаты обследований, выполненных в 1990-1992 годах.
Население Крайнего Севера, употребляющее в пищу оленину, подвергается повышенному внутреннему облучению от естественных и искусственных радионуклидов, так как пищевая цепочка ягель-олень-человек, по которой в организм последнего поступают радионуклиды, является концентратом загрязнений. Поэтому по данному вопросу необходимо привлечь к парламентским слушаниям специалистов НИИ радиационной гигиены города Санкт-Петербурга, работающих в кооперации с учеными из других научных центров страны. А затем представить в рамках соответствующих программ конкретные предложения по социальной защите населения территорий Крайнего Севера, которое подверглось воздействию загрязнения в результате испытаний ядерного оружия.
В связи с подготовкой проекта постановления Правительства России «О мероприятиях по обеспечению ядерных испытаний на ЦП РФ», требуется также на парламентских слушаниях рассмотреть необходимость включения в постановление позиций:
- о создании системы радиационно-экологического контроля продуктов питания в районах, прилегающих к ЦП;
- о разработке программы медико-санитарного обслуживания населения этих районов;
- об изучении предложений о порядке возмещения ущерба за вред, причиненный здоровью граждан деятельностью полигона;
- об условиях компенсации проживающим и работающим гражданам за повышенный риск.
***
Указанными предложениями экспертов список, конечно, не исчерпывается, в него включено еще несколько пунктов, обязывающих различные ведомства принять необходимые меры для повышения безопасности проведения испытаний на полигоне. Все эти меры, предложения, рекомендации, видимо, будут обсуждаться нашими народными витиями, да вот только обсудят ли они их. В канун их очередного съезда между многочисленными политическими группами идет борьба за власть, за умы избирателей, а здоровье последних всегда интересовало государственных мужей только с одной позиции: как можно больше выжать из налогоплательщика-избирателя.
Когда тот или иной физик использует понятие "физический вакуум", он либо не понимает абсурдности этого термина, либо лукавит, являясь скрытым или явным приверженцем релятивистской идеологии.
Понять абсурдность этого понятия легче всего обратившись к истокам его возникновения. Рождено оно было Полем Дираком в 1930-х, когда стало ясно, что отрицание эфира в чистом виде, как это делал великий математик, но посредственный физик Анри Пуанкаре, уже нельзя. Слишком много фактов противоречит этому.
Для защиты релятивизма Поль Дирак ввел афизическое и алогичное понятие отрицательной энергии, а затем и существование "моря" двух компенсирующих друг друга энергий в вакууме - положительной и отрицательной, а также "моря" компенсирующих друг друга частиц - виртуальных (то есть кажущихся) электронов и позитронов в вакууме.
Однако такая постановка является внутренне противоречивой (виртуальные частицы ненаблюдаемы и их по произволу можно считать в одном случае отсутствующими, а в другом - присутствующими) и противоречащей релятивизму (то есть отрицанию эфира, так как при наличии таких частиц в вакууме релятивизм уже просто невозможен). Подробнее читайте в FAQ по эфирной физике.
|
|
 |
