Johann Kern, Stuttgart, jo_k@gmx.net
Экспериментальный факт позволил по новому, без привлечения мистических гипотез, объяснить «огибание светом препятствия»
Теоретики, подобно политикам, кажется, тоже могут считать, что цель оправдывает средства. Но политики при этом обычно просто отвлекают внимание народа от их истинной цели. Теоретики же, похоже, обманывают сами себя. Если, конечно, не считать их столь же коварными, какими являются политики. Итак, как происходит самообман в области точных наук, например, в области физики?
Люди с мистическими наклонностями нередко считают, что если у них получилось то, что они хотели получить, то это доказывает не только правильность их предположения, но и правильность их математических выкладок. И делают при этом необходимые ошибки именно там, где надо, чтобы всё получилось «как надо». Искренняя ошибка или за этим скрывается корыстный расчёт? Все мы ошибаемся. Будем благосклонны. Поверим, что «великие» ошибались искренне. Кажется, единственный, кто открыто признавал, что часто делает ошибки, был Декарт.
Люди с мистическим складом ума, похоже, не могут отличить мистики от реальности. И так как они верят в мистическое, то им и не приходит в голову поставить дополнительный эксперимент, например, хотя бы мысленный, который бы подходил к их задаче с других позиций. Они свято верят в то, что их доказательство абсолютно правильное, а потому и не нуждается в проверке с какой-либо другой точки зрения.
Для проверки подобных результатов очень полезен метод, применявшийся ешё древними греками, и называвшийся методом от противного. Они, греки, делали допущение, и доказывали, что при этом получатся абсурд. Вывод — допущение (предположение) является неправильным.
Например, Эйнштейн в своей «теории относительности» рассматривал единственный случай — убегания системы координат, привязанной к движущемуся телу. В результате он, не понимая абсурдности своего предположения, кажущееся принял за действительное. Примечательно, что в своей статье он даже указал, что другие его предположение посчитали бы за абсурдное. Он же докажет, что это не так.
В статье [1], в отличие от однобокого подхода Эйнштейна, рассматриваются три случая: убегания, приближения и пробегания мимо наблюдателя, отдалённого от линии вдоль которой движется тело. И оказывается, что во всех трёх случаях получаются различные результаты. Отсюда следует вывод, что два полученных результата — кажущиеся. Действительным оказывается «беспристрастный взгляд» со стороны.
В статье [2] мнимое согласие с мистической идеей Френеля при расположение «фронта волны» за отверстием или за щелью в плоскости, приводит к тому, что свет якобы должен освещать обратную сторону плоскости, что никогда никем не наблюдалось. Вывод — идея Френеля неверна.
Но делалось это вовсе не для того, чтобы просто показать ошибку 300-летней давности. Задачей автора было показать возможность «огибания светом тела» без применения мистических предположений, что и будет проделано в данной статье. Рассматриваться при этом будет совсем иной процесс, после рассмотрения которого читатель сможет понять, что огибание светом тела является кажущимся. На самом деле происходит нечто совсем иное.
Бесполезных открытий не бывает.
Крылатая фраза в мире науки
В конце 80-х годов прошлого столетия я наблюдал неизвестный мне эффект. При больших углах отражения становились незаметными шероховатости металлической поверхности и она становилась зеркально отражающей.
Рис. 1 из [3]. Зеркальное отражение лучей света от нематериальной, но видимой поверхности 2 при малых углах альфа. 1 – „отражающая“ материальная пластинка, например, с сильно шероховатой поверхностью. Нематериальная поверхность 2 расположена над пластинкой 1.
Вернее, при этом казалось, что над шероховатой металлической поверхностью (Рис. 1 [3]) появляется гладкая отражающая поверхность . Но разве такое возможно? Наверное, это какой-то оптический обман. Возможно, это известный, но никому не нужный эффект?
Позже мне удалось сфотографировать отражение от подобной поверхности такое, что стало совершенно очевидно, что эта невещественная отражающая поверхность расположена действительно над поверхностью реального предмета, например, над поверхностью прозрачной линейки из плексигласа.
Фото 1 из [3]. Отражение, полученное с помощью линейки из прозрачного бесцветного плексигласа при больших углах отражения света.
Пунктиром из белых точек показано примерное положение дальнего от объектива края линейки. В правой части снимка над краем линейки виден яркий фон – деревья, кустарники, и, чуть слева от середины снимка – часть вентиляционной трубы подземного гаража. Над трубой и слева от неё – тёмный задний фон. На этом тёмном фоне – над краем линейки – видна часть яркого отражения здания, расположенного за деревьями.
Посмотрите на фото 1. Пунктиром из белых точек показано примерное положение дальнего от объектива края линейки. Если бы мы видели отражение от самой линейки, то за этой пунктирной линией никакого отражения быть бы не могло. Но в левой части снимка мы видим, что отражение продолжается и за пунктирной линией. Отсюда становится ясным, что отражающая поверхность находится именно над поверхностью линейки. Слева за границей линейки находится тень от деревьев. Из области тени поступает мало света, поэтому мы видим отражение от более ярко освещённого дома на заднем фоне. Справа за границей линейки расположены ярко освещённые деревья. Поэтому в правой части снимка мы не видим отражения от части невещественной поверхности, расположенной над линейкой. Это означает, что невещественная поверхность не только отражает свет, но и пропускает его напрямую. То есть эта поверхность как бы полупрозрачна. Она и отражает свет и пропускает его напрямую.
Тактильных ощущений эта поверхность не вызывает. Можно наблюдать зеркальное отражение от явно шершавой металлической поверхности и в то же время ощутить её шершавость с помощью пальца. При этом часть пальца как бы пропадает, становится невидимой под нематериальной отражающей поверхностью.
Можно ли увидеть эту поверхность «сбоку», то есть под таким ракурсом, при кототом она представляла бы из себя прямую? Это действительно возможно — если знать о её существовании. Но сфотографировать её под таким ракурсом мне до сих пор не удалось.
Зная о том, что невещественная тактильно неосязаемая поверхность отражает свет, идущий извне по направлению близкому к касательной, а также то, что свет через неё может проходить насквозь, нетрудно предположить, что он может отражаться от неё с обеих сторон. Это означает, что свет будет отражаться от этой невещественной поверхности и в том случае, если под соответствующим углом попадёт в пространство между этой плоскостью и телом.
Этот случай показан на рис. 2, на котором контур EFGHE представляет сечение невещественной поверхности, окружающей со всех сторон вещественное тело ABCDA. Луч JI , отразившись от поверхности HG, идёт затем по направлению IK и попадает в область тени от тела ABCD. Если же предположить, что и само тело ABCD может отражать лучи, то луч JL, отразившись в точке L, пойдёт по направлению LM, затем, отразившись в точке M, пойдёт по направлению MN, отразившись же в точке N, пойдёт по направлению NO и также попадёт в область тени тела ABCD. Если за телом ABCD поместить экран, а само тело представить в виде цилиндра, то мы получим на экране два кольца света, между которыми будет кольцо тени.
Рис. 2
Мы получили основной эффект («огибание» лучом тела), с которого и разгорелся 300 лет тому назад сыр бор. И нам не понадобилась не только волновая теория, но и вообще никакая теория здесь не нужна. Для объяснения «огибания» светом тела нам понадобилось только знание о невещественной поверхности, способной как пропускать свет, так и отражать его с обеих сторон.
Но то, что мы описали, никак нельзя назвать огибанием. Поэтому слово огибание применялось в кавычках. Свет не может огибать тело. Но так как во времена Гюйгенса о существовании невещественной отражающей поверхности вблизи любого (твёрдого) тела не было известно, то они решили, что это должно быть ничто иное, как огибание светом тела.
Конечно, мы сделали небольшое предположение, но очень естественное. Если же сделать предположение посложнее — о том, что пограничное пространство твёрдого тела организованно более сложно, то мы можем надеяться получить и более сложные эффекты, связанные с дифракцией — без мистических предположений.
Читатель может заметить: автор борется с мистицизмом, а сам применяет выражение «невещественная поверхность». Конечно, это неудачное название. Но если сказать, что она вещественна, что это не только обман зрения, то надо сказать, из чего она состоит или что вызывает отражение света до столкновения с поверхностью тела. Как раз в этом весь вопрос: из чего? Вопрос пока открытый.
|
|
 |
